В глазах сквозило безразличие, и, сунув руки в карманы, сержант произнес:

— Я ждал, что мы снова увидимся.

— Почему?

— Предчувствие.

— Давайте поболтаем немного, — предложил я.

— Пошли в офис, вон туда, — махнул он рукой.

Я проследовал за ним в отделанную деревом комнатку, отдававшую прошлым веком, подождал, пока Тобано закроет дверь, и уселся на стул перед заваленным бумагами столом прямо напротив него.

— Ну, послушаем, — сказал он.

Я добыл карандаш, накарябал номер на клочке бумаги и подтолкнул его к Тобано:

— Сначала позвоните.

— Что?! — Тон был возмущенно-резким.

— Просто позвоните. Это местный номер.

Тобано не двинулся. Он сидел как истукан, вперившись в меня черными орлиными глазами, словно старался на всю жизнь запечатлеть мой образ в своей памяти. Потом все же потянулся к телефону.

— Если это еще одна шутка, то тебе несдобровать.

Он набрал номер и, когда на том конце сняли трубку, оторвал взгляд от бумаги и перевел его на меня, глаза его превратились в щелки. Он представился, начал было говорить, что перед ним сидит некто по имени Догерон Келли, но дальше этого дело не пошло. Сержант дважды обескураженно кивнул, сказал «ладно» и дал отбой. Затем набрал другой номер, проверил первый и положил трубку на место.

— У тебя неплохие связи, Келли.

— Иногда бывает полезно.

— Так и быть, на этот раз оставим все как есть. Только попрошу не забывать, что я не дам спуску любому, кто переступит черту или начнет вмешиваться в мои дела. У тебя есть десять минут, так что начинай.

— Вы следили за теми двумя парнями, которые немного пострадали в туалете гаража.

— Простая предосторожность.

— Они скрываются.

— И ты хочешь знать где, — продолжил Тобано.

— Точно.

— Зачем?

— Если желаете, я сам побегаю по городу, поищу их.

Коп обдумал мою фразу, понял, что я вполне способен разыскать парней, и кивнул:

— Грек в меблированных комнатах в Вест-Сайде. — Он нацарапал адрес на клочке бумаги с моим номером и кинул его мне. — Маркхам зарегистрировался в «Ормин-отеле». Они выписались в разное время и поехали разными машинами, но это им не помогло.

— Им ведь не предъявили никакого обвинения?

— Нельзя привлечь человека только за то, что его избили. Они даже счет в больнице оплатили.

Я отодвинул стул и поднялся:

— Если вы все-таки потрудились снять отпечатки пальцев у этих двоих, пока они валялись без сознания, передайте их парням из Вашингтона, пусть пробьют в европейских отделениях.

— Сделаю.

— До сих пор держите эту парочку под колпаком?

— Послание дошло до кого надо.

— Я бы не был так в этом уверен.

— Почему же они все-таки сбежали из больницы? — задумался Тобано.

— Может, меня испугались.

Пятьдесят лет назад один чертовски богатый судовладелец завещал свой особняк в центре Ист-Сайда только что появившемуся на свет юридическому братству. И то, что раньше представляло собой общежитие для нищих легальных сыщиков, со временем превратилось в один из наиболее известных частных клубов Нью-Йорка, доступ в который был открыт только лучшим представителям этой профессии, способным мановением руки разрушать и созидать целые империи.

Я сидел за столом из темного орехового дерева напротив Лейланда Хантера и с удовольствием потягивал коктейль, осматривая зал в поисках знакомых лиц и удивляясь акустическим особенностям помещения, благодаря которым даже самые громкие голоса превращались в едва различимый шепот.

— Хорошо живешь, — протянул я.

Хантер улыбнулся и пожал плечами:

— Нельзя отбиваться от стаи. Кроме того, неплохой способ произвести впечатление на наиболее упертых клиентов. Заказать что-нибудь?

Я кивнул, и не успел Хантер нажать на кнопку, как у нашего столика, словно из-под земли, вырос официант. Старик сделал заказ на двоих и взялся за стакан.

— Надеюсь, копы к тебе не слишком приставали, — сказал я.

— Да нет. Хотя надо заметить, что давненько я с ними уже не сталкивался.

— Хочешь знать, что произошло?

— Не особенно. Пока что ты не спрашивал у меня совета. Он тебе нужен?

— Не-а.

— Ну и ладно. Что еще у тебя на уме?

— Вопрос с Мондо-Бич решен окончательно?

Хантер отхлебнул из бокала маленький глоточек, наслаждаясь вкусом.

— Дело полностью улажено. Все прошло без сучка и задоринки. Как ты и предполагал, твои кузены решили, что деньги пришли от давно потерянного родственника. Подозреваю, они намереваются в скором будущем возобновить эти отношения.

Я ухмыльнулся и выбил из пачки сигарету.

— Все-таки им эти денежки нужны были позарез. Это было ясно с самого начала. — Я прикурил и задул спичку. — Не сомневаюсь, что старикан все равно не стал бы ничего у них покупать.

Хантер серьезно кивнул:

— Не стану спорить. Он умер десять лет назад. Я сделал запрос из чистого любопытства, и мне удалось выяснить это только по счастливой случайности. Да, родственничек действительно был сказочно богат, но во время уранового бума вложил все в это дело и разорился. Но старикан не сдавался до последнего, все надеялся на удачу. Погиб в шахте.

— Наверное, выжал из жизни все, что можно.

— Возможно, но к каким житейским удовольствиям ты стремишься?

Я вытащил из кармана чек с прикрепленной к нему бумажкой с инструкциями и протянул его Хантеру:

— Купи мне дом, Советник. Потом найми бригаду, пусть сделают ремонт, приведут все в порядок, но ничего не меняют.

Он внимательно разглядел заметки, тщательно изучил чек, а потом посмотрел на меня поверх очков:

— Покупка будет не на твое имя?

— Ты же сам видишь, чего я хочу.

— Не слишком ли ты стар для подобных игр?

— Это не игра, друг мой.

— Могу я спросить, почему ты это делаешь?

— Конечно. У меня самого никогда не было дома. Хочу, чтобы хоть кто-то другой насладился этим чувством. Какие-нибудь сложности?

— Нет. Полагаю, это тоже дело срочное?

— Погляди на чек, — сказал я. — Это же очевидно.

— Ну ты и мудила, Догерон Келли! — рассмеялся он.

— Что за выражения! Ты же культурный человек!

— Херня! — осклабился он. — Теперь все?

— Нет.

— Этого я и боялся.

— Всего лишь один вопрос. Почему Денни и Ал так и не женились?

Хантер поглядел на меня, помолчал и залпом осушил бокал.

— Я все думал, когда же ты спросишь.

Официант принес наш заказ, расставил тарелки и удалился. Хантер попробовал еду, одобрительно кивнул и вытер салфеткой рот.

— Сразу после войны была сделана пара договоренностей. Полагаю, ты помнишь, как семья решала такие вопросы.

— Еще бы не помнить!

— К несчастью, твои сестрицы испортили все дело своим дурацким поведением. И хотя Баррины всегда занимали верхнюю ступеньку социальной лестницы, вторая сторона была шокирована настолько, что отказалась от этой затеи.

— И это все?

— Не совсем. Дальше только слухи, но получается так, что и Деннисон и Альфред всегда превыше всего ставили карьеру. Оба предпочитали заправлять состоянием Барринов. Одно время Денни выказывал интерес к вдове Хейвлок, но та, вместе со всем своим богатством, вышла замуж за отпрыска из семьи, владеющей сетью магазинов. Кузен Альфред все крутился вокруг незамужних, и могу от себя добавить, весьма непривлекательных дочек богатеньких родителей, но и у него ничего не выгорело. Всем этим людям, сколотившим свое состояние за время войны, не по вкусу парни типа Альфреда. Думаю, они понимали, за чем тот на самом деле охотится.

— А теперь? Тоже ничего?

— Они уже вышли из возраста молодых женихов, Дог. Да и с финансовой стороны тоже партия незавидная; — В его глазах загорелся какой-то нехороший огонек. — На прошлой неделе, когда мы были в Линтоне, я полистал бухгалтерские книги. Твои кузены подписали несколько довольно крупных важных контрактов. На бумаге все выглядит очень даже здорово, но доклады от управляющих фабрикой очень меня тревожат. — Хантер остановился на минутку, словно ожидая, пока я усвою услышанное. — «Баррин» не сумеет выполнить свои обязательства, если только не проведет полную реконструкцию, но денег на нее нет и взять неоткуда.